Объективные закономерности, тщательнейшим образом изученные к настоящему времени акустикой, выступают как основа различных субъективно воспринимаемых свойств звука. Однако нужно иметь в видул, что их музыкально-психологическое описание нельзя рассматривать как простую параллель физическому. Акустические измерения и слуховая практика по-разному членят и определяют звуковые свойства.
В самом деле, для физической акустики интересны все характеристики звука, для слуха же лишь те, что представляют ценность в речи, в музыке, в восприятии различных звуков, с которыми человек встречается в природе, производстве, быту, причем ухо действует избирательно, замечая или не замечая те или иные свойства в зависимости от того, что важно в данный момент, в данной ситуации.
Физическая акустика разграничивает звуковые параметры в соответствии с принятой системой общенаучных физических представлений о движении, энергии, пространстве, времени, массе, упругости, скорости и т. п. Так возникает дифференцированное параметрическое описание, в котором фиксируются частота колебаний, амплитуда, длина и форма волны, характер и скорость ее распространения и т. д. Ни один из только что названных параметров прямо не применяется, например, ни в теории музыки, ни в учении о речевой фонетике и интонации, если, конечно, не считать таких вспомогательных дисциплин, как акустика музыкальных инструментов, помещений, методика фонетических исследований, и ряда других.
В отдельном звуке восприятие выделяет пять основных свойств. Это громкость, тембр, высота, продолжительность и пространственная локализация. Поскольку воспринимаемый звук есть слуховой образ действительности, постольку естественно искать к каждому из пяти свойств объективные акустические корреляты. На первый взгляд, это сделать нетрудно. Громкость можно соотнести с амплитудой колебаний, тембр — с формой волны, высоту — с частотой колебаний. Продолжительность же и пространственная локализация кажутся буквально совпадающими в физическом и психологическом описании.
При более детальном рассмотрении выясняется, однако, что субъективная громкость зависит не только от амплитуды колебаний, но и от их частоты и формы, что тембр в восприятии есть отражение также того, каков звук во времени (вибрирующий, затухающий, ровный и т. п.); высота же определяется не только, а иногда и не столько по частоте колебаний основного тона (его, кстати, может и не быть, как на низких звуках у валторны), сколько по степени густоты или разреженности обертонового облака в центральной области слухового диапазона1.
Особенно показательны расхождения в подходах к продолжительности звука и его пространственной локализации. Дело даже не в единицах измерения. Физические единицы — метры, секунды и другие — могут быть использованы и в оценке субъективных впечатлений. Дело именно в подхода, физика мало волнуют, например, длительности звуков в мелодии, ведь они зависят от композитора и исполнителя, а не от акустических законов. Ему важны естественные параметры, такие, как длительность затухания струны, колокола, упругого стержня. Слушатель же в концерте, напротив, обращает внимание как раз на ритмическую сторону. А вот продолжительность звучания струн фортепиано ему совершенно не интересна, если только любопытства ради он не встанет на научную точку зрения.
И так не только в музыке, но и в самой жизни, не только у человека, но и других существ. В жизни естественные законы как нечто постоянное принимаются раз и навсегда, уходят в глубины психики, откладываются в генах и даже перестают замечаться. Не потому ли вечный шум моря, зеленый шелест листвы есть особого рода мирная тишина для чаек, для лесных жителей, для человека. Но вот вдруг на этом фоне появляется что-то иное. Кто или что он — этот звук, где, какой, «он не съест ли меня»? Текущие реакции, выбор решений диктуются неожиданностями, нарушениями привычного состояния звуковой среды, ибо за ними стоит то экстраординарное, непонятное, властное, что заставляет быть начеку, что нужно держать на прицеле.
Где раздался звук — справа или слева, вдали или совсем рядом? Для заблудившегося определение положения сигнала — это шанс к спасению. Для физической же акустики представляют интерес другие пространственные характеристики — размеры излучателя звука и вибратора, взаимное положение нескольких источников колебаний, законы распространения волн в различных средах и т. п.
Итак, понемногу прорисовываются существенные для нас различия в физическом и психологическом понимании звука. Для первого звук есть механический колебательный процесс и его распространение в среде. Определение звука исходит из отношения к нему как к объективной данности. Для внимающего миру живого существа звук — это даже и не звук, а прежде всего источник звучания, его свойства и его поведение, его движение в пространстве и времени. Субъективное определение функционально. Звук важен не только сам по себе, но и как сигнал, как отражение происходящего.
